Экспериментальный обжиг керамики является современным методом исследования древнего гончарства. В статье обобщается опыт по экспериментальному обжигу керамики в зарубежной и отечественной науке. Экспериментальный обжиг является междисциплинарным методом, включающим познавательные, информационные и аналитические возможности археологии, этнографии, естественных наук. Рассматриваются материалы экспериментального изучения простых обжигательных устройств (костер, яма, примитивная печь). В операции обжига выделены технологические стадии – подготовительная, основная и завершающая. Результаты экспериментов, полученные исследователями, способствуют объективности и точности в оценке и объяснении признаков археологической керамики, делают более обоснованными интерпретационные построения.

Рассматриваются материалы верхнепалеолитической стоянки Костенки 9 (Бирючий лог), входящей в состав Костенковско-Борщевского археологического комплекса в среднем течении Дона. По результатам экспериментально-трасологического исследования каменной и костяной индустрии были выявлены два основных направления хозяйственной деятельности населения стоянки. Первое связано с разделкой туш животных, что является логичным и естественно необходимым. Второе направление – обработка дерева, которая имела определенную направленность, связанную с производством орудий охоты, в частности с изготовлением древков копий или дротиков. Анализ изделий из кости уточнил набор приемов обработки, которыми владели обитатели стоянки. Показательно, что при наличии орнаментированных неутилитарных изделий в коллекции отсутствует охотничье вооружение из кости и бивня, что подтверждает наши выводы о том, что оно производилось из дерева. В культурном отношении на основании анализа каменного инвентаря наиболее близкими являются материалы верхних слоев граветтийских стоянок Борщево 5 и Костенки 8 (Тельманская).

В 2015 г. началось изучение нового многослойного местонахождения в Западном Забайкалье, получившем наименование Три Скалы. На основе анализа каменной индустрии установлена близость Трёх Скал с палеолитическими местонахождениями толбагинской культуры раннего этапа верхнего палеолита, в которой выражено производство орудий на крупных каменных пластинах. Большинство крупных местонахождений этой культуры демонстрирует представительный орудийный набор и разнообразную хозяйственную деятельность на древних поселениях. Поэтапный анализ различных элементов (по мере их выявления и изучения) палеолитических уровней местонахождения Три Скалы приводил к неоднозначным выводам в плане интерпретации функциональной нагрузки древней стоянки: стоянка-мастерская; стоянка как место забоя и первичной разделки животных. Детальный анализ всех составляющих палеолитического местонахождения позволяет сделать вывод о том, что Три Скалы – это базовый лагерь населения, ориентированного на охоту, сопровождаемую разноплановой хозяйственной деятельностью.

Игольники относят к категории костяного инструментария «пассивного характера», служившего для хранения тонких костяных орудий типа игл или шильев. Являясь значимым элементом технологии пошива сложной одежды, игольники наряду с иглами выступают маркером технологических инноваций, распространение которых в верхнем палеолите способствовало активному заселению человеком территории Северной Евразии. Задачи настоящего исследования состояли в анализе и систематизации опубликованных и архивных данных по верхнепалеолитическим игольникам Сибирского региона, обобщении имеющихся сведений по проблемам интерпретации данной категории швейного инструментария, их археологического, технологического и культурно-хронологического контекстов. Костяные игольники сибирских стоянок, разделенные сотнями и тысячами километров, показывают заметное сходство в размерах, морфологии, технологии производства и способах орнаментации. Впервые появляясь в раннем верхнем палеолите, они редки на сибирских стоянках и далеко не всегда сопутствуют даже массовым находкам игл.

До недавнего времени считалось, что заселение человеком высокогорий Памира началось не древнее эпохи раннего голоцена. Однако последние исследования, и в том числе датирование стратифицированных комплексов, таких как Истыкская пещера, показали, что человек начал заселение этого региона еще в конце плейстоцена. Образцы наскальной живописи, впервые обнаруженные в конце 1950-х гг., относятся к важнейшим свидетельствам присутствия человека здесь в древности. Несмотря на то что прямых аналогий росписям Восточного Памира на сопредельных территориях найдено не было, В. А. Ранов считал, что такие памятники наскального искусства, как Шахты, Куртеке и Найзаташ, следует относить к каменному веку. В настоящее время хронологический диапазон этого периода на рассматриваемой территории стал еще шире. Таким образом, наскальные рисунки могут оказаться даже древнее, чем ранее предполагалось на основе данных археологии. Если еще недавно в высокогорьях Памира были известны всего несколько пунктов наскального искусства, то исследования последних лет показали, что таких памятников на этой территории больше, и их малочисленность можно связать лишь с недостаточной изученностью Восточного Памира.

Обобщены результаты комплексного исследования коллекции костяных предметов поселения развитого – позднего бронзового века Жарково-3. Набор артефактов включает орудия труда, предметы вооружения, игры / культа. В процессе их изучения применялся комплексный подход, основой которого выступал трасологический метод. По своему функциональному назначению преобладающим оказался комплекс орудий, отражающий различные этапы обработки кожи и производства изделий из них. В результате изучения стратиграфии культурного слоя и имеющихся на памятнике объектов впервые для поселений степного Алтая осуществлена хронологическая дифференциация костяных орудий бронзового века. Коллекция костяных изделий поселения представлена двумя комплексами (развитого и позднего бронзового века), соотнесенными
с керамикой той или иной культурной традиции. Для предметов приводятся аналогии из археологических комплексов Алтая и сопредельных территорий.

Территория Среднего Приобья включает множество небольших по масштабу и особенных по содержанию районов. Одним из таких является бассейн р. Большой Юган, отличающийся своеобразным ландшафтом и насыщенностью разновременными археологическими объектами. Широкая пойма этой реки, в прирусловой ее части, достаточно тщательно изучена несколькими поколениями исследователей. Но основное пространство поймы, изобилующее водотоками, реликтовыми озерами и грядово-холмистым рельефом, в настоящее время изучено лишь точечно.
В 2019 г. проведена археологическая разведка на данной территории, в ходе которой были получены исчерпывающие доказательства ее освоения древним населением начиная с финала каменного века. Сравнительный анализ методом аналогий обнаруженных фрагментов керамических сосудов позволил проследить устойчивые связи с археологическими комплексами на Барсовой Горе. Анализ ландшафтно-топографических особенностей расположения исследованных поселенческих комплексов и распространения на их территории археологических материалов позволил определить морфологические особенности археологизированных сооружений, возникших в разные эпохи.

Вводятся в научный оборот данные о местонахождении поселений татар тарской группы в Тарском Прииртышье в конце XVIII в. на правобережье Иртыша. Они содержатся на неиспользованных ранее картах этого времени. Для корректирования полученных предположений привлекаются дополнительные источники этого периода и результаты экспедиционных работ авторов. Целью статьи является выяснение расположения поселений татар в указанном регионе при помощи обозначенных карт, с корректировкой их информации другими данными для последующего использования их при поиске и исследовании археологическими методами. В результате проведенного анализа выяснено, что упомянутые карты точно указывают расположение поселений, которые были сконцентрированы в приустьевых участках рек Уй и Тара, у устьев правобережных притоков на бровках террас или на небольших останцах в пойме. Часть из них имели летние сезонные населенные пункты. Авторы приходят к выводу о том, что отмеченные на картах местоположения могут быть использованы при их поиске для археологических работ.

Предметом данной статьи является семантика образа барана / овцы в свадебной и похоронной обрядности хакасов. Базой для исследования послужили этнографические источники, в том числе архивные, которые вводятся в научный оборот впервые. В работе проанализированы роль и место барана в ритуальной практике и устном народном творчестве народа, связанными с брачной и похоронной традициями хакасов. С древних времен в жизни хакасов баран считался священным животным и использовался в ритуальных целях. Это животное часто выступало в качестве символической проекции – «замены» души человека, имевшей тесную связь с миром предков и божеств. В мировоззрении образ барана устойчиво ассоциировался с идеей витальности и плодородия. Он был наделен апотропейными свойствами. Рассматриваемое животное было чрезвычайно распространено в процессах дарообмена как внутри человеческого коллектива, так и во взаимоотношениях с миром духов. Поэтому ему была определена особая роль и в ритуалах, обусловленных жизненным циклом человека, в том числе связанных с браком и смертью.

Статья посвящена анализу наиболее важных достижений в исследовании древней ДНК, а также корреляции данных генетики и археологии по проблеме происхождения эскимосов. Результаты исследований последних лет раскрывают длительность и сложность процессов формирования и развития палеоэскимосских и неоэскимосских культур. Предки палеоэскимосов и неоэскимосов по линии Q-NWT01 Y-ДНК обитали в районах бассейна р. Колыма уже около 10 тыс. л. н. В период 7 000–5 000 кал. л. н. предки палеоэскимосов по линии D2a мтДНК и предки неоэскимосов по линии D4b1a2 мтДНК распространяются в Центральной Якутии и на Крайнем Северо-Востоке Азии. Миграция азиатских предков палеоэскимосов на Аляску произошла около 5 500– 5 300 кал. л. н. и была связана с носителями белькачинской культуры. Генофонд предковой неоэскимосской популяции складывался на юге Аляски из двух основных компонентов – палеоэскимосского и палеоиндейского. Формирование неоэскимосских культур проходило в Берингоморье на основе локальной палеоэскимосской традиции и под влиянием культурных традиций Юго-Западной Аляски и Чукотки. Усть-бельская культура могла выступить генетическим источником развития неоэскимосской традиции.

Этнографическая информация, содержащаяся на картах, является ценным источником для изучения. На четырех вариантах итоговой карты Первой Камчатской экспедиции и этнографической карте Второй Камчатской экспедиции нанесены изображения представителей сибирских этносов (якутов, тунгусов, камчадалов, коряков, курилов, чукчей и др.), сцены из жизни камчатских народов. Проведенное сравнение этих рисунков, привлечение этнографических аналогий позволило определить, что все рассмотренные карты были созданы в разное время разными художниками. По специфике изображений была выявлена последовательность появления карт. На самой ранней из них изображения наиболее реалистичны, отсутствуют рамки. На более поздних картах количество рисунков увеличивается, они обрамлены, но происходит утрата этнографического
смысла и упрощение изображений.

Цель. Co Tu – одно из немногих этнических меньшинств среди 54 этнических групп Вьетнама, которое до сих пор сохраняет свои традиционные культурные ценности. Они живут в горных районах Аннамских гор во Вьетнаме, полагаясь на лес как источник средств к существованию. Эти люди придают большое значение деревьям и лесам. В их традиционном мировоззрении деревья – это не просто неодушевленные объекты, у них есть спрятанная душа. Деревья называются «abhui», их души в основном населяют лес и обладают такими же характеристиками, как и само дерево, в котором они обитают. Души деревьев могут защищать людей, но могут также и навредить им. В данной статье мы хотим понять, как этнические меньшинства думают, и изучить их отношения с миром растений, используя первичные и вторичные документы, полученные в период 2009– 2020 гг. (фокусируясь на 2017–2019 гг.). Для сбора информации были применены эмический, этический и прямой подходы сбора данных в полях: неструктурированное глубинное интервью, полуструктурированное интервью и групповые дискуссии.
Результаты. В культуре Co Tu деревья олицетворяются как боги. Леса считаются священными местами. Также был создан закон о защите лесов (т. е. душ деревьев) и их статуса священных мест.
Заключение. Данные обычаи поощряют бережное отношение к природе, защиту и сохранение окружающей среды и являются позитивным явлением, которое следует поощрять.